Как Янко-Цыган со всей Страстью танцевал
Сидит Стра́стенька на кухне, цветочки вышивает. А сама все в окно поглядывает. Ох, и надоела ей эта вышивка! А что поделать? Говорят, вышивка терпение вырабатывает, да и для женской энергии полезна.
Бррррууууммммм! Громыхание. Ещё, ещё - и вот уж откинула она свою работу, вмиг вскочила - и к окну побежала. На пару секунд замешкалась, чтобы юбку подогнуть (до чего ж неудобные эти длинные юбки!) - на подоконник запрыгнула, колени руками обхватила - уставилась, как зачарованная, в небо грозовое.
А там ветер свистит-свирепствует, вспышки молнии ярче звёзд загораются, гром гремит-громыхает.
Ох! - охнула Стра́стенька. Им хорошо - грому, молнии... Все небо их сейчас! Вот так праздник себе устроили!
И тааак танцевать ей захотелось...
Почувствовала вдруг она, будто внутри неё туча грозовая собирается, и вот уже громы загремели, токи из центра земли по ногам ползут, а в животе всё громче пульсирует, будто пляс свой кто-то начал.
Бррррруууумммммм!
Звук был настолько мощным, а вспышка настолько яркой, что Стра́стенька так и подпрыгнула на месте.
Вот тут он из неё и выскочил.
Запрыгнул на стол, руками на колени обперся, весь вперёд наклонился, ее с макушки до пят сканирует. Во все тридцать три зуба улыбается. А сам лихой, кучерявый, волос черный, как смоль, а глазищи большие, хитрющие, ох, как блестят!
Страстенька, увидев его, так и села на пол. И рот открыла.
И, наверное, так и сидела бы, да вспомнила, что она девушка вежливая, воспитанная, и первая поздоровалась:
- Здравствуйте! А Вы кто?
- Ну, привет, красавица! А я Янко-цыган. И давай сразу на "ты", чай не чужие будем! - Бровью повел, да так подмигнул, что Страстенька от смущения вся зарделась.
- Ой, а ты что же, из меня выпрыгнул, когда я от грома на месте подскочила? Так это ТЫ в моем животе танцевал?
- Когда Янко-Цыган танцует, вся Земля дрожит. Хочешь покажу?
И не дожидаясь её ответа, Янко-цыган как стал наяривать, что Страстенька аж залюбовалась. Сидит млеет, глазки загорелись. Довольная.
Уууух! Подпрыгнул Янко-цыган высоко-высоко - и снова на стол приземлился.
- А я ещё, знаешь, как могу? И коня лучшего украду, и красавицу на руках унесу. - Отодвинул Янко-Цыган блестящий черный локон со лба, подбоченился, глаза хитрющие, стоит улыбается.
- Так ведь мал ты слишком. - выпалила Страстенька, не подумав. - Ой!
- "Ой! "Да что ты ойкаешь? Не веришь? - Янко-цыган деловито нахмурил брови, сделал вид, что разозлился. А сам улыбается, веселится, глаза добрые.
- Верю, верю, верю! - вдруг крикнула Страстенька.
А Янко-цыган - хоп - в воздухе три раза перекувыркнулся (ох и хорош! - подумала Страстенька) - да и встал ростом вровень с ней.
Страстенька даже опомниться не успела, а он её на руки подхватил, и крутит-крутит, пританцовывая. А руки у него сильные, а глазищи большие, добрые, сверкают, смеются.
Накрутилась Страстенька всласть, широко-широко улыбается. Хорошо ей. А глаза горят-светятся аж сильнее, чем у Янко-цыгана.
- Ну, красавица, назови имя свое! - Янко чуть поодаль отошёл, стоит, на неё любуется.
- Стра́стенька я. - чуть неуверенно и как-будто вопросительно призналась девушка.
- Ну, страсте-покрасьте! Янко-Цыган шлёпнул себя по ноге, да так на неё посмотрел, как будто бы чушь несусветную она сказала.
- Ой!
- Да что ты ойкаешь! Выкинь ты уже из себя это слово. И ещё парочку. - помотал головой Янко-Цыган, как будто он ей самую простую на свете задачку задал, а она не понимает.
- А ты тоже хорош! Неожиданно для себя посмелела Страстенька. - Где это видано? Чтобы цыган, да и "страсте-покрасьте"... Это вообще другой персонаж должен говорить.
- Да знаю я, знаю. - согласился Янко.
И вдруг как выпучит глаза.
- Смотри-ка! Смотри-ка! Ой! Что у тебя там такое?
- Где? - Удивилась Страстенька.
А он уж совсем близко, одной рукой её за талию схватил, а другой будто из-за уха что-то ррррраз - и выдернул.
"Ой" вырвалось у неё изо рта, по полу покатилось, в градинку превратилось, да и растаяло. А хотя нет, там что-то с конденсатом такое было ... В общем, испарилось - и сразу дышать стало легче.
А "-ка", которое Янко у неё из-за уха выдернул, в воздух подкинул, а в ладонь уж звонкую монету поймал. Глазом подмигнул, в карман положил.
А у неё мурашки размером с град по всему телу так и бегают. Это Янко ещё ближе прильнул. Горячо ей от его теплого дыхания. Рукой своей волосы её назад нежно откинул.
Это я “тень” убрал. - заулыбался довольный собой Янко. А и правда, лицо её как будто в тот миг все озарилось, светлое сияние по всему телу разлилось.
А Янко её не отпускает. Вдруг глазищи его как заблестят с неистовой силой - словно та молния, благодаря которой он на свете появился-проявился. И давай её нацеловывать. Горячо, горячо, горячо...
А́ааааааах - ахнула девушка, да и в обморок упала.
Бббббббруууммм!
Глаза открыла. Подскочила.
- Приснилось всё?
И давай себя щипать.
- Я здесь. Жива! Цела и невредима! Ах! Вот так сон мне приснился! Вот так гроза!
Вскочила, юбку как могла подвернула - и давай танцевать, что есть мочи! Смеётся, хохочет. Пряди кудрявые на лоб выбиваются, щеки горят, глаза светятся-сияют, добрые да с огоньком.
А про грозу ту всю неделю в городе говорили. То не просто гроза была. То Янко-цыган со всей Страстью танцевал.
